ПОРТРЕТ КРУПНЫМ ПЛАНОМ

58

– Наверное, я мог бы

быть богаче, если бы

занялся другим делом

(у меня были такие

предложения –

торговать продуктами,

трусами, еще чем-то), –

сказал в конце беседы

Игорь Горбатов, дирек-

тор и совладелец лучше-

го антикварного магази-

на столицы «Антиквар-

Метрополь». – Но мне да-

леко не все равно, чем за-

ниматься. Я считаю, что

когда ты идешь на рабо-

ту, как на праздник, то

это – замечательно.

– Наверное, я мог бы

быть богаче, если бы

занялся другим делом

(у меня были такие

предложения –

торговать продуктами,

трусами, еще чем-то), –

сказал в конце беседы

Игорь Горбатов, дирек-

тор и совладелец лучше-

го антикварного магази-

на столицы «Антиквар-

Метрополь». – Но мне да-

леко не все равно, чем за-

ниматься. Я считаю, что

когда ты идешь на рабо-

ту, как на праздник, то

это – замечательно.

Перед тем, как заняться своим

бизнесом, он перепробовал мас-

су профессий – кем только ни

был! И каждый раз, когда он шел

на работу, у него было ощуще-

ние, что он идет просто на катор-

гу! Ему было скучно, неинтерес-

но, и он все время смотрел на

часы и мечтал, когда закончится

рабочий день. Зато сейчас время

на работе у него пролетает так,

что он не успевает его замечать...

«М

НЕ НИЧЕГО

НЕ ПАД

АЛО

С Н

ЕБ

А

»

Игорь ГОРБАТОВ:

59

как-то великолепные часы работы Фа-

берже, с мраморной подставки которых,

подпортив ее, была грубо сбита надпись,

сделанная в свое время серебром. А по-

том мы выяснили, что эти часы были по-

дарены деду принесшего их человека, а

тот был командиром лейб-гвардии Улан-

ского полка, и подарили их ему его сослу-

живцы. Так вот когда-то потомки были

вынуждены сбить эту память о деде, чтоб

никто не знал, кем он был на самом деле.

В антикварном мире все бывает – бы-

вают чудеса, когда вдруг приносят что-то

такое редкое и ценное, что бы ты вообще

никогда в жизни не увидел, а бывает, что

можно просидеть и безрезультатно про-

ждать такого случая долгие годы. Однаж-

ды мы купили украшения, а через какое-

то время я выяснил, что это работа Фа-

берже.

– Когда Вы себя почувствовали в

этой довольно замкнутой среде ан-

тикваров своим человеком.

– Сложный вопрос. Мой партнер Олег

Лукашин и я были одними из первых, кто

открыл первый частный антикварный ма-

газин в столице. А вообще из «подполья»

я вышел, наверное, где-то в 87-ом году,

тоже чуть ли не первым. Ведь, как прави-

ло, антикварные люди были в глубоком

загоне, и в связи с этим очень мало афи-

шировали свою деятельность.

– Готовясь к интервью, прочитала,

что когда Майкл Джексон был в Моск-

ве, Вы сделали ему подарок – какую-то

статуэтку. Это такое пижонство – да-

рить подарок небедному Майклу.

– Это был тонкий расчет. Это был его

первый приезд в Москву, и он очень ши-

роко рекламировался. А мне нужна была

хорошая реклама. И вот когда Майкл

Джексон пришел ко мне в магазин и ото-

брал понравившееся, я сказал, что пода-

рю ему эту вещь (называется она «Игра-

ющие дети», автор Мене), если он мне

разрешит с ним сфотографироваться и

рассказать об этом в газете. Он счел, что

это абсолютно разумно, и сказал: «Пожа-

луйста, приезжайте ко мне тогда-то и тог-

да-то». Я приехал к нему, мы сфотогра-

фировались. А после я дал интервью где-

то десятку российских газет, меня пока-

зывали по CNN, и была реклама такая,

– Как получилось, что Вы, инженер,

стали заниматься антиквариатом.

– Я получал образование для своих

родителей, потому что и дед мой был ин-

женером, и отец, и они требовали от ме-

ня, чтобы я закончил технический инсти-

тут. А я мечтал быть филологом и истори-

ком. И вот отучился я в МИИТе, но, к со-

жалению, практической пользы от этого

не было никакой. «Корочки» для родите-

лей я получил и параллельно работе за-

нялся своими интересами. Они-то в кон-

це-концов и перетянули.

– Вы так и не работали по специ-

альности.

– Я отработал в метрополитене семь

лет. Это были самые гробовые годы жиз-

ни. Хуже этого времени у меня не было.

– Вы начинали с книжной торговли

тогда, когда за это преследовали.

– Я начинал как собиратель, коллек-

ционер. А собиратель, если у него нет

возможности поменять книгу, лучше про-

даст ее и купит новую. Сейчас это все по-

нимают, а тогда в этом был криминал.

– Вам удалось тогда собрать жела-

емую библиотеку. И что это за книги.

– Конечно. И я ее постоянно попол-

няю. Я собираю русские иллюстрирован-

ные издания XIX века, гравированные из-

дания, книги по истории России.

– Как получилось, что из обычного

собирателя книг Вы переросли в одно-

го из самых удачливых антикваров

столицы. Это везение, случай или ре-

зультат упорства и трудолюбия.

– Стартовые возможности были у

всех абсолютно одинаковы. Когда я

только начинал заниматься книгами,

сразу после женитьбы, в 24 года, то имел

в своей библиотеке только собрание со-

чинений Фейхтвангера, которое нам по-

дарили родители. С этого все и началось.

До официального начала своего бизнеса

я очень много читал, и уже хорошо ори-

ентировался в том, чем предстояло зани-

маться, поэтому мне было несложно. Те

же, кто пытался заниматься антикварным

бизнесом только ради денег, без энтузи-

азма, не утруждая себя изучением пред-

мета, вскоре просто отстали и потеря-

лись. А мой интерес перешел из области

книжной к гравюре, потом – живописи,

прикладному искусству, ювелирным ук-

рашениям. Антикварный мир безграни-

чен... Выучить досконально абсолютно

все невозможно. Ходишь на работу, как

студент, потому что каждый раз попада-

ется абсолютно новое и приходится пере-

рывать горы литературы, консультиро-

ваться с коллегами, сотрудниками музе-

ев, чтобы понять, что же тебе попало в ру-

ки. Бывает, что музейщики знают предмет

значительно хуже тебя, но все равно с ни-

ми необходимо быть в контакте, потому

что для людей, которые покупают антик-

варные вещи важно мнение представите-

лей музеев, и если они официально под-

тверждают, что это, скажем, Айвазовский

или Фаберже, клиент купит эту вещь.

Бывает, что приносят на продажу на-

стоящие шедевры, хотя поначалу ты об

этом и не предполагал, и взял вещь про-

сто потому, что она красива, оригиналь-

на. И только потом, путем выяснения, что

же это такое, вдруг узнаешь, что это уни-

кальная вещь, которая попала к тебе,

пройдя десятки рук, из какого-то собра-

ния, которое было известно еще чуть ли

не в XVIII веке. И теперь ты открыл ее за-

ново, и это – большая удача. Вот такие-то

вещи как раз и стоят огромных денег.

Скажем, сейчас у нас продаются шкатул-

ки, которые императоры – Николай Вто-

рой, Александр Первый и Екатерина Ве-

ликая – дарили своим приближенным.

– Наверное, за подобными релик-

виями стоят потрясающие истории – о

тех, кому они принадлежали...

– Как правило, никто не хочет расска-

зывать, откуда у него та или иная вещь и

по каким причинам он расстается с ней,

потому что это – обломки чужой судьбы.

В основном, вещи, которые приходят к

нам, – анонимны. Но бывали случаи, ког-

да попадали вещи из очень известных со-

браний.

– А шкатулки, о которых Вы упомя-

нули, пришли из одних рук.

– Да, но я не могу раскрывать эту ис-

торию. Скажу лишь, что они в свое время

были в семье человека, которому это на-

следство принадлежало. Не одно поколе-

ние хранило эти реликвии, прятали их в

годы, когда за это можно было постра-

дать. Или другая история. Принесли нам

Лукашин-сан – Горбатову-сан:

«Хонсю еще пять вееров».

Горбатов-сан – Лукашину-сан:

«Сикоко-сикоко.»

Лукашин-сан – Горбатову-сан:

«Хонсю еще пять вееров».

Горбатов-сан – Лукашину-сан:

«Сикоко-сикоко.»

А на досуге

хочется ближе к небу...

А на досуге

хочется ближе к небу...

ПОРТРЕТ КРУПНЫМ ПЛАНОМ

60

что это не сравнимо с тем, что стоила тог-

да эта статуэтка – порядка двух-трех ты-

сяч долларов. Так что все расчеты оправ-

дались плюс приятные впечатления от

встречи с Майклом Джексоном. К слову,

к нам сюда приходили и приходят масса

известных людей – здесь бывали и Шэ-

рон Стоун, и Сталлоне, и президенты

Португалии и Франции, послы разных

стран, наши звезды – от известных артис-

тов до государственных деятелей. Они

идут сюда, в лучший антикварный салон

Москвы, потому что хотят купить что-то

действительно хорошее, по-настоящему

ценное и гарантированно не фальшивое.

– Как Вам удалось открыть этот са-

лон в таком замечательном месте.

зательно реставрируем, приводим в пол-

ный порядок и лишь потом начинаем

продавать.

– И при этом многие ваши рарите-

ты стоят в магазине так рядом, без ог-

раждения, что чуть задень локтем – и

не расплатишься всю жизнь... Вы не

боитесь, что какой-нибудь неловкий

посетитель нечаянно угробит вашу

красоту.

– Но ведь и слона учат прыгать через

веревочку... Сами мы давно привыкли ла-

вировать и ничего не разбивать, а посети-

тели... У нас за все это время был лишь

единственный случай, когда разбили очень

ценный русский орден – иностранец взял

его в руки и выронил. Разбилась эмаль. И

– Вы знаете, здесь начинал не я. Мы

когда-то работали вместе с моим партне-

ром Олегом Лукашиным на Арбате, в ма-

газине «Раритет», и когда «Метрополь»

только открывался (до того здесь был

«Букинист»), поступило предложение,

чтобы пришли новые люди и начали в

этих стенах новый бизнес (это было после

реконструкции гостиницы «Метрополь»).

Тогда у нас с Олегом встала дилемма –

кому пойти туда работать. Мы решили

разделиться. Олег пошел в «Метрополь»,

а я остался на Арбате. А через какое-то

время мы вновь объединились, и сейчас

у нас опять общий бизнес. Вдвоем, ко-

нечно, работать значительно легче: мы

знакомы уже лет 25–27, и абсолютно уве-

рены друг в друге, что очень важно. В на-

шем бизнесе, если есть хоть какое-то ма-

лейшее сомнение, подозрение, то лучше

разойтись. За эти последние 10 лет, что

мы вместе, у нас уже настолько все отла-

жено, что работать одно удовольствие. У

нас уже есть люди, которых мы подгото-

вили себе на смену, так что мы можем

спокойно отъехать по делам или отдох-

нуть на несколько дней – и уверены, что

все будет в порядке. Кроме того, на нас

работает масса мастерских – по произ-

водству багетных рам, по реставрации

фарфора, стекла, серебра, ювелирных

изделий, переплетная мастерская. Каж-

дый из предметов, который к нам посту-

пает, мы доводим до ума – не просто вы-

ставляем его на продажу, а если там есть

какие-то маленькие дефекты, мы его обя-

когда ему сказали, что нужно платить, он

стал упираться. Но мы пригрозили, что вы-

зовем полицию, и он тут же рассчитался.

Кстати, если говорить о наших реставрато-

рах, то это мастера высочайшего класса.

Скажем, у нас трудятся реставраторы по

фарфору, которых приглашают ра-

ботать в Лувр. Или наши замеча-

тельные реставраторы ювелирных

изделий, прекрасный реставратор

по серебру и по бронзе (причем,

смешно, – он работает инжене-

ром-экспериментатором в ин-

ституте имени Курчатова, но так

как там платят мало, а он – насто-

ящий Кулибин наших дней – мо-

жет из чего хочешь сделать что угод-

но и починить абсолютно все – то он

у нас). Или в нашей чудесной пере-

плетной мастерской – книги перепле-

таются на высочайшем уровне с под-

линно художественным мастерст-

вом.

– А с подделками часто при-

ходится сталкиваться. Сейчас

ведь такие высокие техноло-

гии, что мастерство фальси-

фикаторов, наверное, резко

возросло, и стало труднее не

ошибиться в подлинности

вещи.

– Да, подделки приносят частень-

ко. Но, должен Вам сказать, что на то

мы и специалисты, чтобы отличать,

что есть что. Хотя, к примеру, есть та-

кое многослойное стекло – галле –

которое было изобретено в XIX веке во

Франции. И тогда, и сейчас изделия из

него стоят больших денег. Так вот сейчас

существуют подделки стекла галле такого

уровня, что даже специалисты высочай-

шего класса, порой, не могут отличить!

Или, скажем, подделываются масса сере-

бряных вещей. Представьте себе работу

рядового ювелира и работу Фаберже –

разница в цене между ними может быть в

десятки, сотни раз! Поэтому некоторые

«умельцы» пытаются подделать клеймо

Фаберже. Но мы всегда остаемся на стра-

же интересов наших клиентов, чтобы им

ничего подобного не всучили. Это преж-

де всего в наших интересах – сохранять

высокую репутацию магазина.

– А Ваши желания и возможности

совпадают.

– Сложный вопрос... Я, конечно, не

бедный человек, и для того, чтобы зани-

маться своим бизнесом мне денег хватает.

Но я здесь работаю не только из-за денег.

– Вы легко расстаетесь с деньгами.

– В общем, да. Потому что, во-пер-

вых, всех денег в могилу не унесешь, а

во-вторых, зачем себе отказывать в чем-

то. У меня много разных интересов –

спорт, путешествия – все это требует де-

нег. Как кто-то правильно заметил,

«деньги не роскошь – они только успока-

ивают нервы».Когда-то мне мой учи-

тель, внук первого хранителя Эрмитажа,

который вводил меня в этот мир (а без

рекомендаций в него было не попасть!)

Тот самый Майкл.

И те самые дети...

61

везде, и поэтому относиться к людям, у

которых нет денег или их меньше, чем у

тебя пренебрежительно, означает не

быть интеллигентным человеком. У меня,

например, сохранилась масса знакомых

со школьной, институтской скамьи, кото-

рые материально менее обеспечены, чем

я, но я с ними продолжаю поддерживать

дружеские отношения. Не нужно кичить-

ся своими успехами – иначе ты нувориш,

«новый русский», каковым я себя не счи-

таю. Я опять же повторяю, что все, к чему

я пришел, я достигал в течение 25 лет. И в

этом разница. Мне с неба ничего не пада-

ло. Все доставалось постепенно, путем

достаточно интенсивного и напряженно-

го труда.

Беседовала Елена ЦЫГАНКОВА

– Да, что-то мы делаем... На благо-

творительной акции в Английском клу-

бе как-то подарили библиотеку (1000

книг) его подшефному детскому дому,

потом ему же – грузовой автомобиль.

Правда, это настолько прошло незаме-

ченным в клубе, будто мы подарили ла-

стик... Хотя, конечно, мы делали это не

ради благодарности, а действительно

хотели помочь, но все-таки не очень

приятно, когда твою помощь восприни-

мают как должное. Потому что помогать

кому-то я могу и без участия Английско-

го клуба, чем давно и занимаюсь. На-

пример, мы с женой каждый год опла-

чиваем две операции на сердце иного-

родним детям в Институте сердечно-со-

судистой хирургии имени Бакулева. В

свое время у нас там удачно проопери-

ровали сына, и мы считаем своим дол-

гом помочь другим детям. Или, скажем,

обратились к нам друзья с просьбой по-

мочь артистам какого-то хора с гастро-

лями. Мы субсидировали их поездку,

они нам потом письмо благодарности

прислали. Если мы действительно ви-

дим, что человеку надо – мы всегда ста-

раемся помочь, чем можем.

– И заканчивая эту денежную тему,

скажите, Вы ощущали ли на себе, что

деньги портят.

– Я всегда оставался самим собой. Я

рос потихонечку, и на меня огромные

деньги не свалились сразу, и не сбили с

толку. Нужно быть человеком всегда и

говорил так: «Игорь! Когда ты займешься

антиквариатом, ты будешь достаточно

обеспеченным человеком, но деньги у те-

бя появятся только тогда, когда ты закро-

ешь свой бизнес». И это правда. Потому

что если ты перестаешь покупать новые

вещи, то к тебе перестает приходить по-

купатель. И, соответственно, твой бизнес

умирает. Поэтому на покупку новых ве-

щей у меня деньги есть, а на что-то гло-

бальное, наверное, как всегда у всех...

– О чем мечтает человек, который

многое может себе позволить.

– Я вообще-то реалист и поэтому, ес-

ли я о чем-то мечтаю, то, наверное, о ка-

ких-то реалиях, о том, что вполне дости-

жимо. Так что если я чего-то хочу, то это

рано или поздно появляется. Конечно,

есть какие-то вещи, от которых бы не от-

казался, но по материальным соображе-

ниям не могу себе этого позволить. Ну,

как я могу мечтать о картинах Ренуара

или Дега, которых очень люблю, и кото-

рые стоят по сто миллионов долларов.

Или что, мечтать о каком-нибудь ранчо в

Бразилии. Так оно мне и не нужно – у ме-

ня есть дом в Подмосковье.

– Вы всегда так душевно готовили

подарки к каким-то праздникам чле-

нам Английского клуба, в котором уже

давно состоите, продумывая, кому и

что уместно было бы преподнести, что

это буквально потрясало многих...

– Потому что если я этим занимаюсь,

то не для того, чтобы просто отделаться. Я

понимаю, что удачно подобрав подарок

человеку, я повышаю тем самым свой соб-

ственный имидж. Поэтому, на мой взгляд,

этим нужно либо заниматься серьезно, ли-

бо совсем отказаться от этой затеи.

– Вы скромничаете, мне кажется,

что это не только расчет для Вас, но и

удовольствие...

– Конечно, все-таки приятно, когда

люди, которые приходят на торжества в

Английский клуб, получают пусть неболь-

шой, но оригинальный подарок, который

запомнится. А если он запомнит подарок,

то запомнит и то, откуда тот пришел.

– А был ли в Вашей жизни такой

подарок, который делали Вы, и ко-

торый доставил Вам наибольшее

удовольствие.

– Мне было очень приятно, когда я

подарил одному близкому человеку ико-

ну в честь его святого (а он человек веру-

ющий). Потом он освятил ее и был просто

счастлив.

– К вам, наверное, часто обраща-

ются с разными материальными

просьбами. Как Вы решаете, кому по-

могать, а кому нет.

– С разными идиотскими проектами

обращаются очень часто, и все они пре-

следуют лишь одну цель – выжать из тебя

денег. У меня уже выработался такой ре-

флекс отторжения, и я стараюсь сразу от-

сечь ненужные мне разговоры. Скажем,

мы не нуждаемся в рекламе, которую нам

навязывают. У нас есть несколько проек-

тов, которые мы спонсируем, в частности,

мы работаем с Карауловым, с его «Мо-

ментом истины», – его смотрит интелли-

генция, а это наши клиенты. Или мы даем

рекламу в «АиФе», «МК», «Комсомоль-

ской правде» – в тех газетах, которые чи-

тает та часть населения, которая может

принести нам вещь на реализацию. А вся-

кие непонятные справочные издания и

СМИ мы отсекаем.

– То есть Вас часто воспринимают

лишь в качестве «денежного мешка».

Ощущение не из приятных...

– Не просто часто – только так и вос-

принимают! Но у меня есть определен-

ный круг друзей, знакомых, и там другие

отношения. В чем и прелесть общения в

Английском клубе, что там собираются

люди одного круга, люди состоявшиеся,

которым, по большому счету, ничего друг

от друга не нужно, кроме приятного об-

щения. А если с тебя кто-то начинает что-

то выжимать – тогда наступает реакция

отторжения. Ты не дай себя выдоить – на

то ты и не просто коммерсант, а «инженер

человеческих душ». У меня вся работа на

этом построена, и я за километр чувст-

вую, когда человек ко мне приходит с ка-

кой-то просьбой. Если он нормальный –

это одно, а если я вижу, что в голове у не-

го один голый расчет, то сразу возникает

стена – и все, больше не подходи...

– Но в то же время, я знаю, что Вы

очень многим помогаете, и чувству-

ется, что это не ради имиджа, а по

зову сердца...

Восторг победителей

Факир на час