КАВАЛЕР ПОЧЕТНОГО ЗНАКА

56

– Николай Арнольдович, Вам часто

задают этот вопрос в последнее время,

но история Вашей семьи настолько инте-

ресна, что в нашем разговоре просто

нельзя обойти эту тему.

– Мои предки с обеих сторон, и со

стороны матери и со стороны отца, до

третьего колена были музыкантами.

Дед, Василий Родионович Петров, –

выдающийся певец Большого театра:

25 лет пел вместе с такими великими

артистами, как Шаляпин, Нежданова,

Обухова, Козловский. Мать одновре-

менно была и пианисткой, и балери-

ной. Она проработала в балете Боль-

шого театра 20 лет. Она также

музыкальный драматург, а ее пьесы

до сих пор идут в театрах России и

СНГ. Отец – талантливый виолонче-

лист, который должен был бы сделать

очень успешную сольную карьеру, но,

к сожалению, помешала война и бы-

товые сложности. Бабушка также

окончила Московскую консерваторию

с золотой медалью. Так что вся семья

полностью музыкальная.

– Почему Вы выбрали именно

фортепьяно.

– Бабушка посадила меня за рояль,

когда я еще в колыбельке лежал, так

что выбор был сделан за меня. Я сидел

на ее коленях около рояля и проявлял

САМОЕ ГЛАВНОЕ

-

УВАЖ

ЕНИЕ

К

ЛИЧНОСТИ»

«

Николай Арнольдович ПЕТРОВ,

народный артист СССР, лауреат

Государственной премии России,

президент Академии Российского

искусства и Международного

Благотворительного фонда Нико-

лая Петрова, профессор Москов-

ской консерватории, кавалер Ор-

дена «За заслуги перед Отечест-

вом» и Золотого Почетного знака

«Общественное признание».

Выдающийся музыкант совре-

менности, обладатель многочис-

ленных званий и наград, «гигант

среди пианистов» (по отзыву аме-

риканской газеты «Christian

Science Monitor») родился в изве-

стной московской музыкальной

семье 14 апреля 1943 года.

Его дедом был знаменитый рус-

ский бас Василий Петров. Н.А. Пе-

тров получил блестящее музы-

кальное образование сначала

в Центральной музыкальной

школе у знаменитого педагога

Т.Е. Кестнер, а затем в Москов-

ской консерватории у выдающе-

гося музыканта профессора

Я.И. Зака. С 19 лет, став лауреатом

конкурсов Вана Клиберна и коро-

левы Елизаветы, он выступает в

лучших концертных залах мира.

Весь дальнейший творческий

и жизненный путь Н.А.Петрова

являлся цепью непрерывных вос-

хождений и побед. Он объездил,

без преувеличения, весь мир.

Сыграл не поддающееся никако-

му счету количество программ,

открыл такое количество новых

или прочно забытых страниц пре-

красной музыки, что только пере-

числение сочинений заняло бы

огромное место.

Николай Петров – один из наибо-

лее ярких художников современ-

ности, следуя лучшим принци-

пам русской музыкальной тради-

ции, постоянно расширяет мас-

штабы своего творчества, участ-

вуя и организуя фестивали, кон-

курсы, мастер-классы, занима-

ясь, как президент Академии

Российского искусства, широко-

масштабной общественной и

культурной деятельностью.

Одним из последних детищ

Н.А. Петрова стал Благотворитель-

ный фонд его имени, ориентиро-

ванный на поддержку творческой

молодежи самых разных музы-

кальных профессий. При этом

поддержка не ограничивается ма-

териальной стороной: стипендиа-

ты вовлекаются в комплексную

работу, в том числе и в совместное

концертирование с Маэстро.

«У моей любимой дочери есть замечательная

поговорка, она говорит: «Папа, так, как ты,

я играть не смогу, а по-другому не хочу».

Николай ПЕТРОВ:

57

большой интерес к слушанию самой

разнообразной музыки, в том числе

арий из опер. Я знал наизусть арии из

опер «Садко», «Иван Сусанин» и «Рус-

лан и Людмила». Кроме того, мама пи-

анистка и бабушка пианистка что-ни-

будь да значат, к тому же рояль дома,

к несчастью (смеется) был.

– И о чудо – сразу начали играть.

– Конечно, не сразу. Первой моей

учительницей была бабушка, потом в

пять с половиной лет я поступил в

младший подготовительный класс

Центральной музыкальной школы при

Консерватории, в класс замечательно-

го педагога Татьяны Евгеньевны Кест-

нер, у которой прозанимался 12 лет.

– Известна Ваша позиция, что при-

оритет при поступлении в музыкаль-

ные вузы должны иметь действи-

тельно талантливые люди. Поскольку

дети замечательных родителей могут

быть совершенно бесталанными, как

Вы это прокомментируете.

– К сожалению, история знает

слишком много случаев, когда талант

«отдохнул» на детях великих родите-

лей. Но последние с завидным упорст-

вом продолжали пихать свое дитя на

концертную эстраду, зачастую нанося

при этом крутые удары молодым и ни

в чем не повинным претендентам, ко-

торые где-то имели несчастье перейти

дорогу этому дитяти. Есть, правда,

и исключительные музыкальные дина-

стии, взять хотя бы семью Коганов. От

великого Леонида Борисовича и вели-

колепной скрипачки Елизаветы Григо-

рьевны Гилельс к их сыну Павлу Кога-

ну, прекрасному дирижеру. Можно

также отметить и сына Павла – замеча-

тельного скрипача Дмитрия Когана. Я

активно привлекаю его к работе в сво-

ем Фонде. Сестра Павла – Нина – пре-

красная пианистка. В общем, вся семья

достойно несет нелегкую ношу таланта.

– А Ваша дочь не связана с музы-

кой.

– Не совсем. Она окончила Мерзля-

ковское училище при Консерватории

как пианистка, к тому же Евгения полу-

чила и второе образование – за ее пле-

чами факультет журналистики Москов-

ского государственного университета.

Она блестяще освоила компьютер, пи-

шет музыку, стихи и может выбрать се-

бе любую профессию. К сожалению,

а может быть, и к счастью она не захо-

тела стать пианисткой. У моей любимой

дочери есть замечательная поговорка:

«Папа, так, как ты, я играть не смогу,

а по-другому не хочу». Я не сомневаюсь

в том, что Женя найдет себя в жизни.

– Маэстро, поговорим о русской

исполнительской школе, какое она

сейчас занимает место в мире.

– Вне всяких сомнений русская шко-

ла всегда занимала первое место. Вслед

за ней шла французская, затем вспоен-

ная русским бэк-граундом американ-

ская. Наша слава еще держится, но не

все вечно под луной – кончилась эпоха

профессоров-подвижников, которые

чувствовали колоссальную ответствен-

ность за своих учеников, занимались с

ними, как говорят, «не щадя живота сво-

его». Они творили поистине чудеса. Сей-

час Московская консерватория больше

похожа на конвейер по выпечке лауреа-

тов. Я задаю вопрос моим ученикам:

«Кем вы хотите стать: лауреатами или

музыкантами.». Это большая разница.

Русская школа всегда славилась именно

музыкантами с яркой индивидуальнос-

тью. К сожалению, сегодня мы видим на

примерах многих конкурсов, как люди,

получив престижные награды, став лау-

реатами, в ближайшем же будущем ис-

чезали со сцены не в силах выдержать

эту тяжелую ношу. Зачастую звание лау-

реата получают в результате чистой кор-

рупции, по методу «ты мне – я тебе».

– Разве невозможно проконтро-

лировать эту ситуацию.

– Дело в том, что в некоторых видах

соревнований есть мерило для приня-

тия судейского решения. Например,

спортсмен пробежал стометровку – се-

кундомер это зафиксировал. В других

видах спорта результат определяется

судьей без всяких приборов. В тот мо-

мент, когда засуживали нашу девушку-

акробатку во фристайле, как это случи-

лось на последних Олимпийских играх,

судьи сказали, что «она не так поверну-

ла голень», и попробуй доказать об-

ратное. Это субъективные виды спорта,

а есть субъективные виды искусства.

Музыка – самое субъективное, ведь по-

сле ее прослушивания не остается ниче-

го. У поэта есть текст, у режиссера –

фильм, у художника – картина, а чело-

век сыграл сонату и все: один говорит,

что это замечательно, другой – полная

дребедень. И доказать нельзя.

– В спорте это связано с понятием

«коммерциализация», а как в му-

зыке.

– Та же самая коммерциализация

и карабканье по горе из трупов своих

коллег. За редким исключением, напри-

мер, Женя Кисин. Он никогда не участ-

вовал в международных конкурсах.

Случилось так, что на него с юных лет

обратили внимание крупные музыкан-

ты, и он продолжал свое развитие под

бдением этих прекрасных людей. Никто

из-за него не потерял первую премию,

никто не пролил ни одной горькой сле-

зы от незаслуженной обиды.

– Гений вне конвейера, вне сис-

темы.

– Да, но это редкий случай.

Н. Петров

и Квартет им. Шостаковича

После вручения Золотого

Почетного знака

«Общественное признание»

После вручения Золотого

Почетного знака

«Общественное признание»

КАВАЛЕР ПОЧЕТНОГО ЗНАКА

58

– Продолжим тему исполнитель-

ского искусства: известно, что Вы

любите камерные концерты, в чем

же их прелесть.

– Мой замечательный педагог, лю-

бимый и незабвенный Яков Зак всегда

говорил, что самая лучшая музыка на-

писана для камерных ансамблей. И это

действительно так. Более того, камер-

ный ансамбль имеет непосредствен-

ную связь с творчеством композитора.

Это сокровенная и гениальная музыка,

при хорошем исполнении которой про-

ливается много слез умиления от тро-

гательности и задушевности ее звуча-

ния. Очень многие знаковые сочинения

композиторов созданы на базе тех ра-

бот, которые были написаны в форме

трио или квартета. Сейчас умирает та-

кое понятие, как музицирование. Ведь

раньше не было такого количества

компакт-дисков и пластинок. Музыкан-

ты собирались и играли в четыре руки

на рояле. Для чего Лист сделал транс-

крипции для рояля симфоний Бетхове-

на, Берлиоза и других великих компо-

зиторов. Для того чтобы в тех городах,

где не было оркестров, публика могла

услышать великую музыку в фортепь-

янной адаптации. Камерная музыка яв-

ляется привилегией самых преданных

музыкальных подвижников. Ведь ис-

полнять камерную музыку значительно

сложнее, чем сольный концерт, а гоно-

рары намного меньше. Почему многие

скрипачи становятся дирижерами. Да

прежде всего потому, что дирижерам

платят больше. Есть правда редкие ис-

ключения, скажем, «Tokyo streak quar-

tet», «Amadeys» или наш квартет им.

Бородина, которые получают прилич-

ные гонорары, но все равно это несрав-

нимо с тем, что получают солисты и ди-

рижеры.

– Вы – спаситель музицирования

в России.

– Упаси Господи, моя роль более

скромна, тем не менее я стараюсь иг-

рать как можно больше камерной му-

зыки. В этом году, к превеликому мое-

му сожалению и горю, сорвался кон-

церт из-за болезни моего партнера, ве-

ликолепного бывшего баса Большого

театра Александра Виноградова. Поче-

му бывшего. Недавно Большой театр

выдавил его, как и многих других, за

границу. За три года работы в театре

ему не дали спеть ни одной достойной

роли. Мы должны были в этом году ис-

полнить цикл Шуберта «Зимний путь».

Я очень ждал этого концерта. Мы месяц

с ним репетировали, почти каждый

день, но накануне концерта его угораз-

дило простудиться.

– Расскажите о Вашем проекте

исполнения Баха в камерном инте-

рьере, недавно цикл был завер-

шен...

– Он продолжался 4 года. В первый

год я сыграл 7 концертов Баха для од-

ного рояля, следующий год – 3 концер-

та Баха для двух роялей, в прошлом го-

ду два концерта для трех роялей, а в

этом году 5-й Бранденбургский кон-

церт – с флейтой, скрипкой и концер-

том четырех роялей. Трудно было най-

ти место для репетиций, где стояло бы

сразу четыре рояля, но мы, слава Богу,

решили и эту проблему.

– Одна из проблем всей системы

нашей культуры – финансирование.

Понятно, какую роль исполняет ми-

нистерство. Но, с другой стороны,

если взять XIX век, то никакого

– Задачи самые элементарные – от-

крытие и помощь новым талантам,

в частности, многим незаслуженно за-

давленным нашей коррумпированной

системой, плюс помощь старым, несча-

стным, забытым профессорам Москов-

ской консерватории и не только кон-

серватории, которые влачат жалкое

и нищее существование. Люди не могут

ни врача пригласить, ни лекарства ку-

пить. И это ужасно. У нас около 40 сти-

пендиатов. Вот сейчас нашел я одну де-

вочку замечательную в городе Волго-

граде, чрезвычайно талантлива. Берем

одну девочку из Московской консерва-

тории, скрипачку. И как результат этой

министерства культуры не было, и

в то же время музыка развивалась...

– Раньше были герцогини, графини,

курфюрсты, которые поддерживали

композиторов. Сейчас меценатов пре-

следуют, если человек дает деньги на

культуру, то немедленно становится

объектом охоты наших фискальных ор-

ганов. И это ужасно. Ведь наше государ-

ство денег на культуру дает мизерное

количество. Сравните: оркестр города

Солт-Лейк-Сити получает ассигнований

25 миллионов долларов в год, то есть на

каждого из 120 музыкантов приходится

по двести пятьдесят тысяч в год, и они

еще недовольны. Идет борьба, чтобы

довести эту сумму до 45 миллионов. Все

российские элитные оркестры получают

всего 120–130 тысяч долларов в год, но и

то это только теоретически. 25 миллио-

нов и 120 тысяч – огромная разница. А

стипендия в Московской консервато-

рии, даже страшно сказать, составляет –

200–300 рублей. Я за 12 лет работы в

Консерватории ни разу не был в бухгал-

терии и не получал зарплаты, потому что

мне стыдно. Прямое оскорбление, когда

мой труд оценивается в 20 рублей за

час. Я считаю это подачкой, к которой я

не имею права прикасаться.

– Вы – президент Фонда собст-

венного имени, какие перед ним

стоят задачи.

работы – фестиваль «Кремль музы-

кальный», задачей которого является

открытие новых имен и представление

стипендиатов нашего фонда. В этом го-

ду он пройдет в Оружейной палате уже

в третий раз. Там совершенно изуми-

тельное место для звучания музыки,

удивительная аура, чудеснейшая акус-

тика, но мало мест, всего 200–220, по-

могает телевидение: в течение двух ме-

сяцев каждую неделю в определенное

время транслируются фестивальные

концерты и, соответственно, аудитория

многократно расширяется.

– Вы много путешествуете по

России в поисках талантов.

– Я путешествую очень много. Объ-

ездил, пожалуй, весь мир. Есть какие-

то города и какие-то страны, где я поче-

му-то не был, скажем, в той же Уфе или

Венгрии. Но сейчас хочу немножко по-

думать о душе и, будучи по своей сути

неисправимым гедонистом, стремлюсь

больше времени проводить в своем за-

мечательном поместье на Николиной

Горе, получать от всего, что я там де-

лаю, максимальное удовольствие.

– У Вас много учеников.

– Нет, у меня четыре человека, но

им я могу преподать полный курс. Если

же я возьму 12–13 человек, это будет

означать, что либо мои ученики будут

ходить безнадзорными, либо я буду

С Игорем Моисеевым

и Фазилем Искандером

59

стабильного гражданского общест-

ва в России. Как Вы считаете, на ка-

ких основах оно должно строиться.

– Построение гражданского общест-

ва возможно у нас только на основании

уважения к личности. Каждое существо

на планете является уникальным. Это

касается и выдающегося музыканта, и

учителя, и милиционера, и токаря, и т. д.

Каждая личность является уникальным

Божьим созданием, поэтому если бу-

дет меньше обезличивания, если каж-

дый человек в России будет уверен

в своих правах, то гражданское обще-

ство станет более гармоничным.

Беседовал Павел ЛОБАНОВ

играть недоученные программы из-за

недостатка времени. Очень трудно

быть и педагогом, и концертирующим

исполнителем. За редким исключени-

ем профессура Консерватории не сов-

мещает преподавание и концертную

деятельность.

– Определите основные пробле-

мы современной музыкальной сфе-

ры в России.

– Прежде всего, это очень тяжкий и

плохо оплачиваемый в нашей стране

труд. Молодежь стремится уехать из Рос-

сии из-за невостребованности. Но есть

еще и проблема учителей, получающих

гроши, они тоже стремятся хорошо

заработать. Естественно, когда учитель

уезжает в сентябре до Нового года в

Японию, потом возвращается и через

2–3 недели уезжает в Германию на два

месяца, нарушается тонкий образова-

тельный процесс. У кого-то есть ассис-

тенты, но студенты-то поступали не

к ассистентам, а к профессорам. К со-

жалению, бороться с этим очень труд-

но, потому что если более жестко вести

политику по отношению к преподава-

тельскому составу, то они вовсе бросят

Консерваторию. Другая проблема – это

деперсонификация лауреатов, они по-

хожи друг на друга как два яйца. Все

играют быстро, все играют громко,

американцы молотили бомбами, эти

удары болью отзывались в моем серд-

це. Потому что я всю Югославию объез-

дил вдоль и поперек, и когда мне ска-

зали, что разбомбили такую жемчужи-

ну, как Нови-Сад, меня поразило вар-

варство американцев.

– Сейчас одна из проблем – со-

хранение интереса к классической

музыке, что Вы об этом думаете.

– Как это ни странно, интерес к ис-

кусству пробивается, как травка или

цветочек, через асфальт, даже несмот-

ря на действия наших телевизионных

и радиокиллеров. Вообще у нас класси-

ческая музыка искусственным образом

все играют блестяще, все умеют зади-

рать руки выше головы, а личности нет,

той, которая была у Рихтера, у Когана,

у Софроницкого, когда можно было на

слух определить, кто играет.

– Ваши ученики воспринимают

Вашу манеру исполнения.

– Я стараюсь быть как можно более

терпимым. Конечно, в музыке есть ве-

щи, против которых я выступаю катего-

рически, но если всех учеников стричь

под одну гребенку, то это будет обезли-

чивание. А кому это нужно. Я даю мак-

симальную творческую свободу, но ста-

раюсь добиться и максимального само-

контроля своих учеников. Основная

грубейшая ошибка наших молодых ис-

полнителей заключается в том, что они

не умеют правильно читать музыкаль-

ный текст, видят только нотные знаки,

а это все равно что читать Пушкина без

знаков препинания. Нотный текст – это

еще и комментарии композитора.

– Ваш любимый город, наверное,

Вена, как самый музыкальный.

– Нет, мое любимое место – это Ни-

колина Гора. Еще я очень люблю Нью-

Йорк. Несмотря на то, что в совершен-

стве знаю французский язык и вообще

все, что связано с французской культу-

рой, не очень уютно чувствую себя

в Париже. Мне очень нравится Лондон.

Я очень люблю Югославию, и когда ее

изымается, к ней самое непотребное

отношение, но вопреки их усилиям се-

годня в России наблюдается возрожде-

ние. В любом городе всякое интересное

культурное событие, будь это выставка,

спектакль или концерт, вызывает ог-

ромный интерес у публики. Опять стали

посещать библиотеки, в театрах и кино-

концертных залах – аншлаги. Сейчас

свобода выбора, исчез унизительный

всесоюзный концертно-гастрольный

план. Филармонии приглашают того,

кто им нужен. Если им нужен Николай

Петров, значит, они меня приглашают,

если им нужен Петр Николаев, то, соот-

ветственно, они приглашают его.

– Вы являетесь Кавалером Зо-

лотого Почетного знака «Общест-

венное признание» – высшей об-

щественной награды России. Како-

во Ваше отношение к этой высокой

награде.

– Любая положительная оценка

твоей деятельности, безусловно,

приятна, отрицать это было бы глупо.

Столь же глупым считаю бряцанье

орденами и званиями, когда мастер-

ства уже давно нет, а есть лишь жела-

ние всеми способами удержаться на

плаву.

– На страницах нашего журнала

мы часто обращаем внимание на

проблему становления и развития

Н. Петров и И. Клейнер –

друг и художник

Н. Петров и И. Клейнер –

друг и художник

С солистами

Большого театра России

С. Бэлза, Д. Коган, Н. Петров