ПОРТРЕТ КРУПНЫМ ПЛАНОМ

60

Давид Федорович ТУХМАНОВ,

композитор, заслуженный деятель искусств

России, лауреат премии Московского и Ленин-

ского комсомола, народный артист России.

Родился 20 июля 1940 года в Москве. Автор

популярнейших советских песен, определив-

ших во многом музыкальные вкусы семидеся-

тых: «Я люблю тебя, Россия», «Родина моя»,

«Мой адрес Советский Союз», «Как прекрасен

этот мир», «День Победы», ставшей официаль-

ным гимном фронтовиков. Автор музыки

к многочисленным кино- и телефильмам. Сов-

местно с поэтом Юрием Энтиным создал боль-

шое количество произведений для детей. Автор

выходившего рекордными для своего жанра

тиражами и выдержавшего многочисленные

переиздания альбома «По волне моей памяти».

С 1990 по 2000 год жил и работал в Германии,

в основном в Кельне. С 2000 года постоянно

проживает в Москве. Кавалер Золотого

Почетного знака «Общественное признание».

Недавно замечательный композитор побывал

в редакции журнала «Признание» и ответил на

несколько вопросов нашего корреспондента.

В СТОРОНЕ

ОТ МЭЙНСТРИМА,

или

опыт сохранения

индивидуальности

61

авид Федорович, в 2000-м,

в год своего 60-летия Вы

приехали из Германии,

чтобы дать два юбилей-

ных концерта, и с тех пор

практически безвыездно живете в

Москве. Можно ли это считать воз-

вращением.

– Вообще-то я никогда не был эми-

грантом, не менял гражданство и все

эти десять лет постоянно бывал здесь,

много работал. Но если уж очень хочет-

ся, то можно это назвать и возвраще-

нием. Конечно, если бы в России не

произошли удивительные перемены,

не было бы такой динамичной жизни,

то, может быть, и не было бы для меня

интересной работы, не было бы плодо-

творных встреч... Одно время мне во-

обще казалось, что люди потеряли вкус

к традиционной песенной культуре,

всех потянуло на необычное, новень-

кое, а то, что я писал и пишу, никому не

понадобится. Правда, сегодня я пони-

маю, что это не так, любовь к мелодии,

к пению у русских людей в крови, они

охотно слушают и новые, и старые пес-

ни. И из того, что я сделал, многое ис-

полняется и продолжает жить своей

жизнью.

– Так, значит, все-таки отъезд

был.

– Мне часто задают один и тот же

вопрос. Почему. Вот, у вас так хорошо

шли дела и почему вдруг вы уехали.

Ну, во-первых, отъезд произошел по

причинам личного характера, связан-

ным с некоторыми семейными обстоя-

тельствами, а во-вторых, это не было

эмиграцией. Просто я долгое время

пробыл за границей. Может быть, это и

хорошо в какой-то степени, потому что,

пожив за пределами России, я обога-

тил свой жизненный опыт, получил

больше впечатлений, знаний о тех сто-

ронах жизни, о которых в Советском

Союзе мы судили понаслышке. Жизнь

наша тогда сильно отличалась от жиз-

ни на Западе, и многим, а творческим

людям особенно, было просто интерес-

но посмотреть, как там у них.

– То есть для Вас это была некая

попытка «переменить участь».

– Да, именно так, вы совершенно

правильно говорите. Слово экспери-

мент, возможно, здесь неуместно, но

некий опыт над собой произведен был.

А с 94-го года я стал частенько при-

езжать в Россию. С Юрием Энтиным,

замечательным автором, мы занялись

большими программами для детей.

Кстати, и он наведывался в Германию –

в Кельне у меня студия, могу и сейчас

там трудиться, просто работу организо-

-Д

вывать, конечно, удобнее уже здесь.

Детский проект возник у нас не-

сколько лет назад. Это сейчас на офи-

циальном правительственном уровне

заговорили о разработке культурных

программ для детей. А тогда были

уничтожены чуть ли не все источники

детской музыки. «Союзмультфильм»

очень пострадал, детских хоров почти

не стало, прекратился выпуск новых

детских записей... И мы решили со-

здать такие циклы, чтобы произведе-

ния, которые туда вошли, можно было

бы использовать по-разному: и в хоро-

вых репертуарах, и как сюжеты для

мультяшек, и как номера в театральных

представлениях, детских концертных

программах и шоу. Существуют они и

на дисках. Мы записали много вещей в

исполнении известнейших певцов и

артистов театра. Я могу назвать такие

имена, как Армен Джигарханян, Ната-

лья Гундарева, Валерий Золотухин,

Михаил Боярский, Людмила Гурченко

– все они замечательно исполнили

произведения из «Детских картинок».

На прошедшем недавно большом дет-

ском празднике в Кремлевском двор-

це, который назывался «Незнайка в

Кремле», прозвучали 8 или 9 номеров

из наших программ в исполнении та-

ких артистов, как Филипп Киркоров и

Аркадий Укупник.

– Раньше Вы очень мало писали

для детей, ну а всеобщего призна-

ния, гиперпопулярности достигли в

жанре песни. А каковы же Ваши ны-

нешние творческие пристрастия.

– Сейчас мне очень интересен те-

атр, меня привлекают крупные музы-

кальные формы. Одна из последних

работ – музыка для спектакля Людми-

лы Гурченко «Мадлен, спокойно»; мно-

го оригинальных, новых сочинений на

очень хорошие стихи замечательных

поэтов. Кроме того, в последнее время

я решил реализовать свои возможнос-

ти в классике. Образование у меня бы-

ло очень хорошее: я заканчивал Гне-

синку по классу композиции. Но работа

в поп-музыке, в песне очень увлекала,

занимала все время. А тогда жанр этот

был как-то очень востребован, да и я

был помоложе, охвачен азартом ...

– А под классикой что Вы подра-

зумеваете. Инструментальную сим-

фоническую, камерную музыку.

– В основном ораториально-хоро-

вую. Я сейчас написал большое сочи-

нение, которое в конце мая будет ис-

полняться на празднике славянской

письменности в Новосибирске. Это

оратория, абсолютно академическое

произведение. Хор, оркестр, солисты.

Называется «Легенда о Ермаке». Тексты

подобраны из разных источников.

С Президентом РФ В. Путиным во время

торжественной церемонии присвоения

звания «Народный артист России». 2001 г.

С Президентом РФ В. Путиным во время

торжественной церемонии присвоения

звания «Народный артист России». 2001 г.

ПОРТРЕТ КРУПНЫМ ПЛАНОМ

62

Строки из поэмы «Ермак» Л. Мартыно-

ва. Есть даже кусочки из «Экклезиаста».

И использована, как цитата, разумеет-

ся, тема знаменитой песни на стихи Ры-

леева «Ревела буря».

– Десять лет, проведенные в Гер-

мании, позволили Вам по-новому

взглянуть на Россию.

– Вы знаете, очень хорошо сказал

Михаил Жванецкий, по-моему, эта

фраза ему принадлежит: «Мы часто

чувствуем себя эмигрантами в своей

собственной стране». Видимо, он

имел в виду, что сейчас страна стала

совершенно другой, многое настолько

непривычно и тяжело, особенно лю-

дям, перешедшим середину жизни, по

крайней мере. Молодые, полные

энергии, мы направляли ее на то, что-

бы найти свое место, утвердиться

именно в тех условиях, что были даны.

И это лучшие годы жизни. Которые

уже никто не может вернуть. Да, дей-

ствительно, сейчас здесь бурная, ди-

намичная жизнь, она, наверное, хоро-

ша для того, чтобы начинать. Но ведь

когда начинали мы, нам в голову не

могло прийти, что нужно, скажем, го-

товить себе обеспечение на старость.

Мы, люди свободных профессий, еще

как-то с этим справляемся, а боль-

шинство людей пожилых, которые

столкнулись с возрастными проблема-

ми, у них никакого выхода нет, потому

что молодые-то годы не вернуть, и

здоровье, и энергию...

Когда я уезжал в 90-м перемены

только начинались, и атмосфера была

очень неприятная, очень тяжелая. С од-

ной стороны, чувствовалось давление

партийно-государственной машины,

которая уже вовсю буксовала, давала

сбои, а с другой стороны, нарождался

какой-то класс, скажем, торговых лю-

дей спекулятивного толка... Ну а потом

уже все стало так, как мы это видим и

знаем сейчас.

Тем не менее нынешняя Москва

творчески весьма богата, это очень сто-

личный город – здесь всему найдется

место. Прежде всего поражает расцвет

театральной жизни: много новых кол-

лективов, много известных актеров,

которые свои театры создали самого

разного толка, направлений. Вот я

раньше мало интересовался авангард-

ным театром. Мне, честно говоря, это

было не очень близко. И потом, часто

за авангардизмом люди прячут недо-

статок таланта, и не только у нас, а во-

обще, и в Европе, в Германии, напри-

мер. Спекулируют на необычной фор-

ме, а за этим ни таланта, ничего нет. Ну

а здесь я даже в этой области нашел

для себя очень интересные вещи. Мне

очень нравится театр режиссера По-

гребничко, я посмотрел там несколько

спектаклей... Продолжается в Москве

бурная филармоническая жизнь. Мас-

са концертов и больших, и маленьких.

Да и в эстраде больше движения.

– А нет ли у Вас каких-то нос-

тальгических чувств по отношению

к Союзу.

– Вы знаете, все очень непросто.

Что-то хорошее утрачено, не все так

плохо было. Что-то мешало, от многого

удалось освободиться, но главное, ко-

нечно, тоска, ностальгия по молодым

годам, и не надо ее подменять полити-

кой. В Советском Союзе не было такой

очевидной национальной розни, как

сегодня. Теракты... Спрашивается, ка-

кова цена. Судить сложно. Я боюсь

– Я понимаю только одно, что в об-

щественном устройстве эффективно

действуют не люди, а некие системы,

которые должны каким-то образом

возникнуть, как-то сложиться. Часто

один человек не в состоянии что-то из-

менить даже на каком-то узком участ-

ке. И, конечно, должно пройти очень

много времени, прежде чем изменятся

имеющиеся ныне ментальные стерео-

типы. И если говорить о влиянии на

этот процесс государства или какой-то

крупной общественной организации,

то прежде всего оно должно выражать-

ся в поддержке фундаментальных об-

ластей человеческой интеллектуальной

деятельности. Я имею в виду культуру,

науку. А также и религию. Эта область

вникать в это. И вообще считаю, что

много о политике не нужно рассуж-

дать, потому что наша информация не-

полна. Мы получаем то, что прошло че-

рез телевидение, газеты, радио. Дру-

гой информации у нас немного. И я

очень хорошо понимаю, что техноло-

гия СМИ весьма существенно искажает

и эту, доходящую до нас. Остается

только гадать, в пользу какой точки

зрения допущен крен. Правда, русским

читать между строк – не привыкать.

Нам-то как раз легче вылавливать ин-

формацию, чем европейцам, которые

вообще все, что идет с экрана, за чис-

тую монету принимают.

– Журнал «Признание» последо-

вательно выступает за построение

гражданского общества в России.

Каким гражданское общество ви-

дится Вам, каковы его перспективы

в нашей стране.

духовной жизни, которая до сих пор в

результате длительной атеистической

пропаганды воспринимается нами ис-

каженно. Необходимо вкладывать

большие средства и усилия в образо-

вание, воспитание новых поколений

начиная с самого раннего возраста.

Вкладывать в то, что является нашим

будущим. Необходимы затраты, сего-

дня! Образование ведь по наследству

не передается.

И нужна некая единая организу-

ющая большая идея. Некая идеология.

А ее нет, она не сформировалась.

Я считаю, что без руководящей идеоло-

гии гражданское общество не выживет,

оно не сможет противостоять внутрен-

ним противоречиям. Демократия, как

результат, вещь очень хорошая, и мы,

конечно же, хотим, чтобы все в нашей

жизни было хорошо: чтоб люди соблю-

дали законы и чтобы у них первым

На юбилейных торжествах

в концертном зале «Россия». 2000 г.

На юбилейных торжествах

в концертном зале «Россия». 2000 г.

63

не надо изобретать, достаточно ему

следовать, соблюдай десять заповедей

– уже будет неплохо. К сожалению,

идеология в нашем обществе не сфор-

мировалась. Часто хорошие патриоти-

ческие лозунги оказываются на воору-

жении людей, примкнувших к фашист-

ским, экстремистским политическим

группировкам. Патриотизм использу-

ется для отрицания или принижения

других народов. А Россия страна мно-

гонациональная. И волей-неволей

приходишь к выводу, а может, не так

уж и глупо было, не идиот был тот, кто

придумал дружбу народов.

– Да, с ней легко и радостно, как с

вашей песней «Я, ты, он, она»...

– Вот, кстати говоря, с этой песней

связана хоть и маленькая, но все-таки

история. Как-то мы были в гостях у Ро-

берта Рождественского, и он показал

недавно выпущенную детскую книжеч-

ку – такая забавная, в виде матрешки.

Оригинально изданная книжка-игруш-

ка с его стихами. И там я нашел эту счи-

талку. Слова мне понравились, и я при-

думал песню. Но коротенького стиха

хватило только на припев, и тогда я по-

просил Роберта дописать на готовую

мелодию стихи для куплетов, и таким

образом получилась эта песня. К моему

юбилейному концерту нам с Софией

Ротару пришлось ее делать заново, и

запись, а заодно и новую аранжировку.

И вообще к концерту я делал практиче-

ски все заново. Потому что многие ста-

рые записи плохо звучали, многие ис-

портились, осыпались. И когда Ротару

запела эту песню с детьми на сцене,

мне было очень приятно наблюдать за

реакцией зала. Казалось бы, какая-то

советская бодрая агитка, но я вижу, что

публика как бы отметает все наслоения

и просто воспринимает слова песни в

их первоначальном смысле. И у людей

радость на глазах, со слезами... Я убеж-

ден, песни, где есть подлинные эмо-

ции, радость, например, где живут

фундаментальные человеческие чувст-

ва, при любых обстоятельствах про-

должают воздействовать на публику.

Ну а потом, даже если это агитка.

Пусть, не надо нам ни «вместе целая

страна», ни «я, ты, он, она», ни дружбы

народов. Ничего этого нет, и не надо!

Но получается, что образовавшийся ва-

куум ничем не заполняется и что мы по-

лучили взамен. Давайте посмотрим.

Развлекаловки – сколько хочешь, по-

веселиться можно, ночных клубов –

сколько хочешь, со всеми вытекающи-

ми последствиями. По улице Горького,

по Тверской, не так давно пройти было

нельзя, через проституток, как сквозь

строй, продирались. Это цена, которую

приходится платить за то, что мы назы-

ваем свободой. Хотя, честно говоря, я

очень скептически отношусь к этому

понятию. Я считаю – это миф. Никто не

свободен никогда и ни в чем.

– А отсутствие цензуры, свобода

совести.

– Свобода совести – пожалуй,

единственное, что может быть реаль-

ным. Я просто хочу сопоставить то, что

было позитивным и хорошим, с тем,

что мы имеем сегодня. Действительно,

сегодня можно говорить все, что хо-

чешь. Нет страха, прежних опасений.

Нас, кстати, воспитывали очень зажа-

тыми, скованными в общении, целые

поколения такими вырастали... Сло-

вом, все не однозначно.

– Да, перестройка это не просто

лозунг. Обретая свободу, приходит-

ся именно перестраиваться, соци-

альные перемены требуют перемен

психологических. Ну а смена дина-

мических стереотипов – довольно

болезненный процесс...

– Я должен сказать, что все время у

меня был какой-то свой модуль, види-

мо, в силу специфики профессии, кото-

рая достаточно изолирована от всяких

там трудовых коллективов. Профессия

индивидуального, а может быть, даже

кустарного свойства. Поэтому я себя

всегда ощущал аутсайдером что ли. Не

то что бы социальным, а как бы в сто-

роне от общего потока, от мэйнстрима.

И надо сказать, что это состояние у ме-

ня по сию пору не проходит. Я и сего-

дня, в общем-то, занимаюсь тем, что

отстаиваю свою индивидуальность,

свою личность от внешних посяга-

тельств. Но нынешний натиск карди-

нально отличается от прежнего. Он ры-

ночный. Потому что цензура рынка то-

же существует. И похлеще той, преж-

ней, будет. Но и от нее себя можно от-

делить, если не ставить цель зарабо-

тать миллионы. А ведь они тоже могут

быть целью, даже и в искусстве. Но это

уже иные принципы работы, иные при-

оритеты. А так, в конце концов, найдет-

ся какой-нибудь способ с минималь-

ными потерями обеспечить себя необ-

ходимым, почувствовать, что свободен

от бытовых, житейских проблем, и не

заниматься коммерцией. И считать се-

бя свободным. А значит, и быть сво-

бодным. Правда, это не так-то просто

психологически. Совсем не просто.

– Советская власть легко пре-

доставляла такую свободу людям

искусства. Например, неопублико-

ванные рукописи Михаила Булга-

кова десятилетиями копились в

красной этажерке. А прожиточный

минимум обеспечивался пожало-

ванной с царского плеча должнос-

тью в Художественном театре,

побуждением, первым движением бы-

ло эти законы соблюдать. А не гово-

рить, что закон – это телеграфный

столб, который можно просто обойти.

Пожив в Германии, я далек от того, что-

бы идеализировать эту страну, но там

правила и законы соблюдаются. И это

значительно облегчает жизнь, скажем

так. На бытовом уровне, на уровне де-

ловых отношений. Просто привычка

делать друг другу удобно: соблюдать

законы и правила. Почему в России чи-

новничество занимается поборами.

Оказывается, в России это было всегда,

а не только при советской власти. Так

что построение гражданского общества

процесс долгий и одним движением,

правильным законом, мудрой дирек-

тивой мало что можно сделать.

– А какая идеология, по-вашему,

способна пробудить общественное

сознание.

– Это слово-то такое, оно сегодня

дискредитировано, к сожалению. Но я

представляю, что самым правильным

было бы, если бы эта идеология каким-

то образом сформировалась естест-

венным образом, вследствие возник-

шей потребности. Мы так боимся идео-

логического радикализма и экстремиз-

ма, что руками и ногами открещиваем-

ся от одного упоминания о руководя-

щей идее. Потому что видели и видим

не самые удачные примеры. Однако

без идеологии нельзя. Она могла бы

сформироваться на религиозной осно-

ве, но, к сожалению, различные рели-

гии противостоят друг другу, хотя Бог

один. Но и плыть по течению, признав

полное поражение, не стараться найти

идеалов для себя, для общества, было

бы неправильно. В конце концов, су-

ществует моральный кодекс, который

ПОРТРЕТ КРУПНЫМ ПЛАНОМ

64

зарплатой консультанта-либрет-

тиста в Большом.

– Вот видите, даже такой светлей-

ший для меня человек, как Булгаков, не

избежал подобной участи. Жизнь, ок-

ружение, житейские заботы и тревоги,

сиюминутные, насущные проблемы за-

ставляют человека метаться. Я стара-

юсь и, во всяком случае, надеюсь, что

так получается, противопоставлять се-

бя давлению извне, отстаивать свою

позицию. Оказывается, сегодня это да-

же труднее, чем тогда. Раньше доста-

точно было выключить какой-то клапан

и отстраниться от всего. Да, это была

большая шарашка, но забыл про нее,

выключился, и все, и живешь своей

жизнью. Такой интрузии, такого втор-

жения, как сегодня, в сферу духовной

жизни не было. А сейчас: бесконечная

реклама с экрана, сомнительная про-

паганда, навязывание приоритетов,

амбициозность, игры эти бесконечные.

Экран – мощное средство воздействия,

с ним справиться трудно. Когда мне го-

ворят, не нравится – не смотри, выклю-

чи, – это большое лукавство. Значит,

вы меня лишаете телевизора. Я хочу

смотреть, но то, что хочу. Нет, они мне

начинают рейтинги там какие-то свои

устраивать. Говорить, что вот их много,

тогда, значит, это правильно, а если ты

один... И это тоже лукавство, потому

что сто человек могут быть глупее од-

ного. Прессинг в духовной сфере сего-

дня очень велик. Причем он гораздо

более изощрен, чем раньше. С преж-

ним легче было конфронтировать,

он был примитивен и расшифровы-

вался одним щелчком. Щелчок, и

все. Посмеялись, забыли, и нет этого.

Мы к этому даже привыкли. Научи-

лись не то что бы мириться, а

скорее научились с этим

обращаться. И так

было для многих

кругов интелли-

генции, я бы да-

же сказал внут-

ренних дисси-

дентов. Я если и

мог бы себя при-

числить к дисси-

дентам, то не к

внешним, а к

тем, кто отстаи-

вал свою собст-

венную духов-

ную сферу, не

вступая в кон-

фликт с ветряны-

ми мельницами.

– А кроме ры-

ночного прессин-

га что-нибудь

еще мешает

творчеству. Возможно, отсутствие

денег для реализации какого-ни-

будь проекта.

– Мне ничего не мешает. Я просто не

ставлю перед собой задач коммерче-

ского плана. Да, для начинающих авто-

ров это, наверное, весьма существен-

ная проблема. Они себя еще утвержда-

ют, им нужно заработать имя, получить

известность, признание. Меня же ком-

мерческие задачи не интересуют, ведь я

же не продюсер и самопродюсерством

не занимаюсь. Я выполняю заказы.

Я выступаю как композитор, автор. Вот

сейчас я буду выполнять заказ для юно-

шеских Олимпийских игр, которые бу-

дут в Москве в июне. Много музыки для

огромного праздника.

– А песни какие-нибудь будут.

– Возможно, будет и пара песен.

А главное, много специфической музы-

ки, которая требуется для этого дейст-

ва: и марши, и сопровождение ко вся-

ким фейерверкам. Музыка несколько

прикладного характера. А вообще-то

меня больше всего интересует театр,

музыкальный театр, в частности.

– И какие же с ним у Вас связаны

творческие планы, если не секрет,

конечно.

– Об этом я не хочу говорить зара-

нее, а о другой, завершенной работе

расскажу. Весь последний год я был

очень увлечен ею, но какая ее ждет

судьба, сказать не

берусь... Я имею в

виду цикл баллад

и романсов на

стихи Бориса По-

плавского. Это

русский поэт па-

рижской эмигра-

ции 20-х–30-х годов. Умер очень мо-

лодым, ему, по-моему, и сорока лет не

было. Одно время был совершенно за-

быт, но в последние годы стали появ-

ляться сборники, и теперь напечатано

практически все, что от него осталось.

Мне показалась, что его поэзия очень

хороша для музыки. Сначала я решил,

что творчество Поплавского близко к

декадентству, к поэзии Северянина. Но

это было лишь самое первое впечатле-

ние. Когда я стал пробовать работать с

музыкой, я обнаружил там совершенно

иной, какой-то очень драматургичный

слой. К тому же поэзия Северянина

крепко привязана и образным строем,

и лексикой к своей эпохе, а эти стихи

звучат как-то очень современно. И как у

гениальных или очень талантливых по-

этов в его стихах есть прозрения, откро-

вения, встречаются и поистине проро-

ческие строки. Я сделал целую музы-

кальную программу. Это программа со-

льная и требует не только пения, но и

актерского мастерства. Она уже написа-

на, а исполнителя я пока не знаю, не ви-

жу. Иногда я сам исполняю фрагменты

из нее на авторских вечерах, публике,

кажется, нравится. Ну, а там видно бу-

дет. Это абсолютно свободная работа.

Она хороша именно тем, что совсем ни

от чего не зависит. А если человек име-

ет возможность заниматься тем, что

ему нравится, это прекрасно. Конечно,

если бы какие-то государственные или

общественные институты поощряли бы

грантами творческих людей, создавали

возможности молодым авторам для

творческой независимой работы, это

был бы самый лучший стимул для разви-

тия культуры. Кстати, ценна не только

материальная, но и моральная под-

держка. Не так давно я был награжден

Золотым Почетным знаком «Обществен-

ное признание», и, знаете, этот симпа-

тичный знак я постоянно с удовольстви-

ем ношу. Раньше никогда в жизни ника-

ких значков не носил на пиджаках. А этот

ношу. Он красивый. И мне очень прият-

но, что такая нужная, влиятельная орга-

низация меня отметила. Ведь признание

так необходимо творческому человеку.

Мы же ведь для людей работаем.

Беседовал

Никита ПАВЛОВСКИЙ