56

ПРИЗНАНИЕ

№ 30 / 2004

ПОДВИЖНИКИ РОССИИ

Доктор Рошаль:

«САМЫЕ ЛУЧШ

ИЕ

ЛЮДИ НА ЗЕМЛЕ —

ДЕТИ»

В 1988 году Леонид Михайлович во

время утренней конференции спросил у

своих коллег: «Я — в Армению. Кто со

мной.» — и уехал с добровольцами спа-

сать детей туда, где случилось одно из

самых страшных землетрясений столе-

тия — в Спитак. Потом его опыт работы

в экстремальных ситуациях признают

уникальным и бесценным. А его имя ста-

нет чуть ли ни паролем во всех «горячих

точках» мира, где всегда больше всего

страдают дети — самые лучшие на све-

те люди, как говорит доктор.

Врачи созданной Леонидом Роша-

лем бригады Международной скорой по-

мощи готовы в любой момент прийти на

помощь детям, попавшим в беду в любой

точке мира. Состав ее остается практи-

чески неизменным с 1988 года. С тех пор

бригада более 20 раз вылетала в районы

стихийных бедствий, техногенных катаст-

роф, военных действий. Она работала на

ликвидации последствий железнодорож-

ной катастрофы под Уфой, после взрыва

завода в Усть-Каменогорске, в зоне бое-

вых действий в Румынии, Югославии, Аб-

хазии, Грузии, Армении и Азербайджане,

Израиле и Чечне, в пострадавших от

землетрясений Египте, Японии, Грузии,

на Сахалине, в Калифорнии, Индии, Аф-

ганистане и Турции. 9 мая 2002 года в Ка-

спийске, где от теракта пострадало мно-

го детей, бригада Рошаля приступила к

своим обязанностям уже через несколь-

ко часов после взрыва. 27 раненых детей

удалось спасти.

В 1996 году журналисты назвали Ле-

онида Рошаля Детским доктором мира.

Отдельного слова заслуживает уч-

режденный профессором Рошалем

международный благотворительный

фонд помощи детям при катастрофах и

войнах. Он красен не финансами, его

богатство — единение людей по инте-

ресам, зараженных энтузиазмом Лео-

нида Михайловича. Это переводчики,

сопровождающие зарубежных гостей,

менеджеры, организующие разные се-

ПОДВИЖНИКИ РОССИИ

В Президент-отеле на годовом собрании Национального фонда

«Общественное признание», Независимой организации «Гражданское

общество» и Национального гражданского комитета по взаимодействию

с правоохранительными, законодательными и судебными органами

Леониду Михайловичу Рошалю «За большой личный вклад в развитие

отечественной педиатрии, многолетнюю и плодотворную работу по органи-

зации детского здравоохранения, создание бригады Международной скорой

помощи, за мужество и самоотверженность, проявленные при исполнении

гражданского и профессионального долга в ходе операции по спасению

заложников в театральном центре на Дубровке, активную гражданскую

позицию» была вручена высшая общественная награда России — Золотой

почетный знак «Общественное признание».

Родился 27 апреля 1933 г. в г. Ливны

Орловской области в семье военнослужа-

щего.

В 1957 г. окончил 2-й МОЛГМИ по

специальности педиатр. После окончания

института был направлен на работу дет-

ским участковым врачом. 20 лет прора-

ботал в МОНИКИ им. Владимирского.

В 1964 году защитил кандидатскую, а

в 1970-м — докторскую диссертацию.

С 1981 года возглавляет отделение

неотложной хирургии и травмы детского

возраста НИИ педиатрии Научного Центра

Здоровья детей РАМН.

В 2003 году стал директором Москов-

ского НИИ неотложной детской хирургии

и травматологии.

Профессор, автор свыше 200 науч-

ных статей и 7 книг. Основным научным

направлением является разработка мето-

дов диагностики и лечения неотложных

хирургических заболеваний у детей.

Леонид Рошаль является экспертом

Всемирной организации здравоохране-

ния, председателем Международного ко-

митета помощи детям при катастрофах и

войнах Всемирной ассоциации неотлож-

ной помощи и медицины катастроф

(WADEM).

Член комиссии по правам человека

при Президенте Российской Федерации.

Леонид РОШАЛЬ

№ 30 / 2004

ПРИЗНАНИЕ

57

минары и конференции. Все они за ос-

новную свою работу деньги получают в

других местах. Как-то в кабинет про-

фессора в московской детской клини-

ческой больницы № 20 постучался ни-

чем не примечательный молодой чело-

век. Сказав, что наслышан о добрых де-

лах фонда, выложил на стол 2 тысячи

долларов. «Кто вы, как вас зовут.» —

Рошаль от смущения и удивления чуть

дара речи не лишился. «Имя мое Анд-

рей. Все остальное не имеет значения».

Так на счету фонда оказались первые

деньги. Его учредители решили потра-

тить их на лечение детей-беженцев.

В дни трагических событий на Дуб-

ровке Леонид Рошаль сумел

несколько раз пройти в зал,

где находились заложники

«Норд-Оста», выводил оттуда

детей, передавал медика-

менты, оказывал помощь

больным и раненым, вел пе-

реговоры с террористами. За

мужество и самоотвержен-

ность, проявленные при ис-

полнении гражданского долга

в ходе операции, 5 ноября 2002 года

Леониду Михайловичу была вручена

премия «Национальный герой». Он был

награждён знаком отличия «За заслуги

перед Москвой». А 28 марта 2003 года в

Кремле Президент России лично вручил

ему орден Мужества. Известный своим

остроумием, доктор Рошаль даже хотел

перевручить этот орден самому В. В.

Путину. Однако, президент от награды

скромно отказался и высказался в том

смысле, что, мол, коли дают — носи.

В глазах власти доктор Рошаль —

человек мужественный. А вот люди счи-

тают его героем. Приведем лишь неко-

торые высказывания по этому поводу.

«...Детский доктор Л.М. Рошаль за-

служивает звания героя. Именно благо-

даря таким людям Россия все еще жива,

несмотря на все невзгоды».

«Спасибо, что есть такие люди в

России. Преклоняюсь».

«Он настоящий Врач и Человек».

«Это Врач с большой буквы! Такой,

каких сейчас, к великому сожалению,

осталось очень мало. Все больше рав-

нодушия и заботы о собственной выго-

де. Хотелось бы, чтобы такие люди, как

Леонид Михайлович, способные к само-

отдаче, становились примером! Он ве-

ликий и бесстрашный человек. Впро-

чем, если государство вдруг окажется

недостаточно благодарным спасителю

детей своих подданных, это ничего не

изменит: всем людям России, у которых

есть сердце, ясно, что безо всяких рега-

лий и официальных документов этот

ДОКТОР – ГЕРОЙ».

Из своих 70 лет 45 он спасает детей.

Правда, говорит, что не любит такого

высокопарного слова. Просто лечит.

Разговаривать с этим человеком нео-

быкновенно приятно. От него идет теп-

ло. Детское тепло. Тепло спасенных им

ребятишек. Он говорит, и голос его ус-

покаивает собеседника.

— Леонид Михайлович, Вы по-

бывали практически во всех «горя-

чих точках». Скажите, война и педи-

атрия совместимы.

— Дети и война — это самое проти-

воестественное, что только может быть

на свете. Но сегодня, увы, ситуация та-

кова, что нас к этому жизнь приучает.

Поэтому преступно взирать на происхо-

дящее со стороны. Мир нужно защи-

щать. И детей. Они абсолютно не по-

винны в безумствах взрослых.

— Леонид Михайлович, что Вас

волнует сегодня больше всего.

— Состояние нашей медицины и, в

частности, педиатрии.

— А что нужно для нашего здра-

воохранения. Кроме денег...

— Как это «кроме денег». Нужны

именно деньги. Это повлечет за собой

подготовку кадров, переоснащение по-

ликлиник, больниц и так далее. Без де-

нег же ничего не будет. Я российский

доктор, меня волнует здоровье наших

детей. В России со смертностью дела

обстоят очень неблагополучно. Она не

растет, но она гораздо выше, чем в раз-

витых западных странах. Я очень остро

ставлю вопрос о российской поликли-

нической сети, о нехватке педиатров, об

их очень низкой заработной плате. Из-

за этого в системе работают много сов-

местителей, пенсионеров. Конечно, это

сказывается на качестве медицинской

помощи детям. Я очень остро ставлю

вопрос и об улучшении медикаментоз-

ного обслуживания детей. Нередко слу-

чается, когда врачи выписывают рецепт

на бесплатное лекарство, а родители в

аптеке этого препарата не находят, по-

скольку туда не перевели деньги на его

закупку. И подобных вопросов много.

Когда я разговаривал с президентом

страны по поводу медицинского обслу-

живания, то целый раздел нашей беседы

был посвящен детству. Сегодня на дет-

ское здравоохранение где-то в два раза

выделяется меньше денег, чем нужно не

для развития даже, а просто его поддер-

жания на приемлемом уровне.

Надо в полном объеме фи-

нансировать здравоохране-

ние, нужно деньги отдавать де-

тям. Не потому, что «дети — на-

ше будущее», а потому, что та-

кое отношение к ним говорит о

зрелости гражданского обще-

ства. Зрелое общество пони-

мает, что такое дети, и помога-

ет им. И я, как член Комиссии

по правам человека при президенте РФ,

возмущен тем, что сегодня 41-я статья

Конституции о бесплатном медицинском

обслуживании не выполняется. Свою за-

дачу вижу в том, чтобы помочь президен-

ту, как гаранту Конституции, поскольку си-

туация в данном вопросе как раз и расхо-

дится с основным законом страны.

— Каково Ваше мнение о работе

Министерства здравоохранения.

— У нас есть действенный орган,

активно работающий, — это Счетная

палата России. Яс большим интересом

всегда знакомлюсь с ее заключениями.

Колоссальные вещи ее сотрудники об-

наруживают! Во время проверок Мини-

стерства здравоохранения было доста-

точно замечаний. И все как с гуся во-

58

ПРИЗНАНИЕ

№ 30 / 2004

ПОДВИЖНИКИ РОССИИ

«Подвижник — человек, который

самоотверженно борется

за достижение высоких целей

на каком-то нелегком поприще».

Из толкового словаря русского языка

да, как будто не было никакой провер-

ки! Закончилось все какими-то фор-

мальными отписками. Это же несерь-

езно. Мы говорим о здоровье народа!

Как используются финансы, куда они

идут, что происходит. Все говорят о

том, что на здравоохранение дают ма-

ло денег. Да, это правда, их необходимо

в два раза больше. Или в три. Но, ска-

жите, как расходуются те крохи, кото-

рые выделяют власти.!

Как-то один из наших министров

публично заявил, что не видит ничего

страшного в платной медицине. То

есть фактически выступил за отмену

41-й статьи Конституции, гарантирую-

щей бесплатную медицинскую помощь

в государственных и муниципальных

учреждениях здравоохранения. Я, как

член Комиссии по правам человека при

президенте России, категорически воз-

ражаю против подобного заявления!

Наше здравоохранение было и при

коммунистах мало обеспечено. Мы и

тогда хотели, чтобы на него больше де-

нег выделялось. Но тем не менее по

своей организационной сути оно явля-

лось одним из лучших в мире.

— В Вашей бригаде Междуна-

родной скорой помощи высококва-

лифицированные врачи: нейрохи-

рурги, травматологи, реаниматоло-

ги, общие хирурги, педиатры и дру-

гие специалисты. Они могут все. А

кто же вас финансирует.

— Вообще все, кто работает в бри-

гаде, вокруг меня, волонтеры. Мы ника-

ких денег не получаем. Это было осо-

бенно важно в минувшее десятилетие,

когда на Россию смотрели косо, да и

сейчас продолжают смотреть так же,

считая, что она страна бандитов и него-

дяев. Что интересно: к Советскому Со-

юзу относились плохо, а теперь уже, ка-

жется, коммунизма нет, а хвост этих от-

ношений мы все равно чувствуем. И ког-

да куда-то прилетает наша российская

бригада волонтеров, которые непритя-

зательны в быту, но при этом работают,

как боги, все видят, что в России живут

не только плохие люди. Местные жители

к нам тянутся, сердечно благодарят за

спасенных детей. Это дорогого стоит.

Общественное мнение о России в стра-

нах, где мы побывали, меняется. Там по-

мнят, что приезжали российские врачи,

которые действительно помогали. Сло-

вом, мы это просто общественная орга-

низация, волонтеры, и нам удается най-

ти средства на дорогу. Мир не без доб-

рых людей. Хочу сказать огромное спа-

сибо российскому «Аэрофлоту». Знае-

те, он в Японию, Турцию, Индию возил

нас бесплатно.

— Не опасаетесь ли вы снижения

роли общественных гуманитарных

организаций. Если даже ООН игно-

рируется теми же США и Великобри-

танией, то каким Вы видите будущее

Вашего движения «Врачи за мир».

— Движение «Врачи за мир» — это

врачи против терроризма. Обществен-

ное движение убить, как и жизнь, невоз-

можно. Но вы поставили более серьез-

ный вопрос в отношении роли Организа-

ции Объединенных Наций. Я — не поли-

тик, я — детский доктор и рассуждаю со

своих позиций. Не хочу вдаваться в боль-

шие политические дискуссии, но могу

констатировать, что сегодня, конечно,

Организация Объединенных Наций в

растерянности. Я разговаривал с руко-

водством Всемирной организации здра-

воохранения, с руководством ЮНИСЕФ,

с господином Отуну, со специальным

представителем генерального секретаря

по помощи детям в военных конфликтах.

Я разговаривал с господином Осима, это

заместитель генерального секретаря,

который занимается проблемами гума-

нитарной помощи. И вижу, что мир, чело-

вечество находится в очень сложном пе-

риоде. Куда пойдет развитие цивилизо-

ванного общества, каким образом будут

найдены компромиссы более разумных

взаимоотношений между ООН и США.

Это все важнейшие вопросы.

— Вы многое сделали, чтобы вы-

везти раненых детей из Ирака на ле-

чение в Россию. Но почему же Меж-

дународный Красный Крест не по-

мог осуществить Вам это намере-

ние, не захотел принять участие в

организации вывоза детей для ле-

чения в России.

— Я считаю, что в данном случае

Красный Крест совершил колоссальную

ошибку. Создание «зеленого» или гума-

нитарного коридора предусмотрено

декларациями и соглашениями ООН о

помощи во время конфликтов не только

детям, но и женщинам. А это значит, ког-

да стало понятно, что все же война в

Ираке начнется, уже тогда надо было го-

товиться к возможному созданию гума-

нитарного коридора. Международный

Красный Крест просто испугался в дан-

ной ситуации. Поэтому я сказал тогда

журналистам, что если Международный

Красный Крест боится, значит, надо со-

здать другую организацию, которая в та-

ких ситуациях сможет договариваться

со сторонами и окажет конкретную по-

мощь пострадавшим детям.

— Какой сегодня самый критиче-

ский детский возраст в России, наи-

более подверженый заболеваниям.

— Группы риска как были, так они все

приблизительно и остаются. Это ново-

рожденные прежде всего, хотя за по-

следнее время здесь и достигнуты опре-

деленные успехи. В России смертность

чуть-чуть пошла вниз в этом периоде. Но

дети умирают и в старшем возрасте. На

первом месте среди причин смертности

у подростков стоят травмы, отравления,

утопления, несчастные случаи.

— Мне хотелось бы задать Вам

вопрос как человеку, как граждани-

ну. Какие первоначальные меры, ка-

сающиеся настоящего и будущего

ПОДВИЖНИКИ РОССИИ

Сын родился!

Отец и сын

47 лет спустя

№ 30 / 2004

ПРИЗНАНИЕ

59

здоровья российских детей, стоило

бы предпринять общественности,

нашим законодательным, исполни-

тельным органам и президенту.

— Знаете, здесь даже не законы нуж-

ны, а просто действия в условиях сущест-

вующего законодательства. Когда здра-

воохранение было во многом возложено

на плечи территорий, надо было опреде-

лить минимально необходимую долю

ВВП, которая должна в обязательном по-

рядке идти на нужды здравоохранения. И

надо законодательно определить, что

около 40 процентов от этого будет тра-

титься на здоровье детей и женщин.

А сегодня государство в большом

долгу перед нашими детьми. Дети и ката-

строфа — под это понятие попали милли-

оны маленьких граждан России. Должен

быть составлен специальный реестр, в

который нужно внести каждого ребенка,

столкнувшегося с бедой, — будь то сиро-

та, потерявший родителей во время вой-

ны, или малыш, брошенный матерью в

роддоме. И взрослые должны знать, как

складывается судьба каждого такого ре-

бенка. А защищать его должен Закон об

охране здоровья детей, который следует

принять в ближайшее время.

И еще. Не нужно нам так отечествен-

ную медицину поносить! У меня клиника

неотложной хирургии травм на Полянке.

По методикам лечения, по обследовани-

ям и так далее мы выше зарубежных

стран. Это единственная клиника, где 96

процентов операций при аппендиците и

перитоните делают лапароскопическим

методом. Это же замечательно. Пусть

приведут мне в качестве примера такую

клинику за рубежом, хотел бы посмотреть.

— Не стану расспрашивать Вас о

пережитом на Дубровке: об этом

написано и сказано уже много. Да-

вайте лучше поговорим о ваших

учителях.

— Я очень рад, что мы не говорим

о теракте. Это очень тяжело вспоми-

нать. Итак, о моих учителях. Первый из

них — Сергей Дмитриевич Терновский.

Вот его портрет на стеллаже. У Сергея

Дмитриевича было особое чутье на мо-

лодежь, особое чутье на людей, кото-

рые могли вырасти в хороших специали-

стов. Ни один из известных мне детских

хирургов не мог бы создать на пятачке

детской Филатовской больницы, кото-

рая являлась базой 2-го Московского

медицинского института имени И.В.

Сталина, такой коллектив, из которого

вышли потом много академиков, боль-

ших ученых, руководителей клиник, про-

сто прекрасных детских врачей. Я впи-

тал эту атмосферу навсегда. С теплотой

вспоминаю и Станислава Яковлевича

Долецкого, великолепного хирурга,

очень одаренного, но сложного челове-

ка, который стал большим моим другом.

— Обид не прощаете, Леонид

Михайлович.

— Нет-нет, что вы, я отходчивый. Я

иногда даже забываю, в чем состоял

конфликт некоторое время назад. Од-

нажды иду по улице Горького, а навстре-

чу какой-то мужик, лицо знакомое. Мы

друг другу: «Здорово!», расцеловались

даже. «Как дела.» — «Хорошо!» — «Уви-

димся.» — «Увидимся». Я пошел даль-

ше и вдруг вспомнил, что это был такой

гаденыш!

— Почему Вы выбрали детскую

хирургию — самую тяжелую, самую

нагрузочную по эмоциям, ведь по-

стоянно на глазах страдающие дети.

— А почему какому-то мужчине нра-

вится определенная женщина, а другая

не нравится. Ну не знаю. Если перечис-

лить по пунктам, за что любит, значит —

не любит. Если я начну рассказывать,

почему я так люблю детей, то получится

глупо. Это все изнутри, об этом даже не

говорится. И потом, можно любить свою

профессию, но не состояться в ней. Лю-

бить еще не значит стать. А если Богом

дано стать и любить — вот это и есть на-

стоящее счастье.

— Всю жизнь Вы общаетесь с де-

тьми. Чему учились у них.

— Кто работает с детьми, говорит,

что от них набираешься непосредствен-

ности. Это, может быть, и есть, но сов-

сем чуть-чуть. В работе с детьми, конеч-

но, существуют особые формы поведе-

ния, но я никогда с ними не заигрываю.

Всегда с ребенком любого возраста,

когда он уже начинает соображать, я об-

щаюсь, как со взрослым.

И когда дети бросаются на пол или

еще что-то выкидывают, я на это очень

спокойно реагирую. И мой сын всегда

знал, что плачем, капризами от меня ни-

чего не добьешься. И когда он маленький

начинал орать, я всегда говорил жене: не

бери на руки. Изверг, конечно. Но если

стоять на своем, то потом все будет нор-

мально. Когда дети плачут, легкие хоро-

шо развиваются, значит, пневмонии не

будет. Впрочем, это шутка. И у самого от

детского плача сердце разрывается.

— Вы когда-нибудь считали,

скольким детям Вы, спасая их, сде-

лали операцию.

— Никогда не подсчитывал, потому

что операция — это даже не половина

хирургии. Самое главное — не просто

прооперировать, самое главное потом

выходить. Я ведь не только хирург, я еще

в какой-то степени, пусть на меня не

обижаются реаниматологи, занимаюсь

и их проблемой. Потому что это необхо-

димо, особенно когда оказываешься в

критической ситуации, когда ты один

должен принять решение.

60

ПРИЗНАНИЕ

№ 30 / 2004

ПОДВИЖНИКИ РОССИИ

2002 год...

Трагедия

на Дубровке

— Вы объехали весь мир, рабо-

тали во многих странах. Наверняка

там Вам как выдающемуся врачу

делали какие-то лестные, престиж-

ные предложения о работе. Не со-

блазнились.

— Я из России никуда и никогда не

уеду. Я считаю, что человек должен жить

там, где родился и где ему интересно

жить. Мне здесь интересно. Потому что

здесь у меня достойная работа, замеча-

тельные друзья, потому что я здесь не

чужой человек, потому что для меня нет

проблем (опять шутка). Я полностью се-

бя здесь могу реализовать (и вот это

уже не шутка). У меня здесь родственни-

ки, могилы папы, мамы, брата, других

близких и дорогих мне ушедших друзей.

Куда я поеду.

— Расскажите о родителях — Вы

пошли по их стопам.

— У меня в семье медиков не было.

Отец — воспитанник детского дома,

беспризорником был. Потом в военно-

воздушных силах служил командиром

дивизии. Мама была рабочая. Расписа-

лись они, когда папе было 18, маме —

17 лет. Ему надо было идти в армию, а

она шла на его место работать. Потом

рабфаки всякие окончила. Потрясаю-

щая, очаровательная женщина с огром-

ной внутренней культурой. А отец до-

вольно жесткий был человек. Но умел

любить детей совершенно безумно.

Был у меня брат, но, к сожалению, погиб

в 30 лет от злокачественной опухоли. А

сестра Наташа жива, очень хорошая де-

вочка. У нас с братом и сестрой была

разница в возрасте приличная, и я для

них был, как второй папа.

— А вся эта коммерциализация,

которая теперь везде и всюду, Вас

не изменила.

— Как человек, я какой был, такой и

остался. У нас здесь, в 20-й детской

больнице, которая сейчас преобразова-

на в НИИ неотложной детской хирургии и

травматологии, нет ни одной коммерчес-

кой структуры. Мы всех детей лечим бес-

платно, как и в других детских больницах

Москвы. Но вы затронули очень сложный

вопрос. Своим сотрудникам я сказал: ре-

бята, если я когда-нибудь услышу, что в

приемном покое или где-то вы говорите:

«Дайте деньги, и я тогда вам сделаю опе-

рацию, или госпитализирую», или еще

что-то, — голова с плеч! Уйдете из кол-

лектива. Но я не имею права им сказать,

не берите, если без всяких намеков по-

сле выписки больного ребенка кто-ни-

будь из родителей от чистого сердца

принесет бутылку коньяка, цветы или да-

же деньги в знак благодарности. Знаете,

это великое чувство благодарности я и

сам как-то испытал. Попал в катастрофу.

А когда выходил из больницы, приготовил

подарки и для заведующей отделением,

и для врачей, и сестер, и санитарок.

Очень волновался, мне так страшно бы-

ло, что они не возьмут! Чувство благо-

дарности у человека никто и никогда от-

менить не может. Знаете, с возрастом я

стал мудрее и мягче по отношению к ро-

дителям и врачам.

— А к Вам, что же, с конвертиком

— не подойти.

— Да, это точно. К себе я строг по-

прежнему. Пошлю и все. И это действи-

тельно так. Цветы можно принести. Но,

повторяю, я могу в этом вопросе отвечать

только за себя. Если другой доктор, под-

черкиваю, в знак благодарности возьмет

деньги, я осуждать его не имею права.

— Каждому нормальному чело-

веку ведом страх. Когда Вам было

страшнее всего.

— Я не хочу из себя делать сверхчело-

века. Я абсолютно нормален. Но мне ни-

когда не было страшно. Серьезно говорю.

Если у меня есть цель, если есть работа,

если я нужен, то должен делать. Вперед и

все, и я это делаю. Если не я, то кто.

Но и для меня есть нечто страшное:

это «моральный суд Линча», который

учиняют порой, и учиняют безнаказан-

но, современные журналисты над чело-

веком. Таких историй у нас много. Они

на совести журналистов, которым ниче-

го не стоит растоптать чье-то человече-

ское достоинство, походя лишить кого-

то чести, смешать с грязью, пригово-

рить к моральной смерти. Вот против

чего во мне все восстает, от чего сжима-

ется сердце!

— Когда и как Вы отдыхаете.

Раньше, когда не было возможнос-

ти, где мечтали побывать и где по-

бывали.

— Была у меня одна такая яркая по

своим впечатлениям поездка. Несколько

лет тому назад летал я на конгресс в

Америку. Из Америки — на отдых на Кубу

через Ямайку. И что интересно, мы сей-

час Кубу поругиваем, а народ Ямайки,

Коста-Рики, даже Мексики с большим

уважением относится к этой стране, по-

тому что там есть хоть и бедная, но ста-

бильность. На Кубе я как будто вернулся

в Советский Союз. Я не видел там валя-

ющихся нищих на улицах, и страна, ко-

ПОДВИЖНИКИ РОССИИ

Л. Рошаль

с заслуженным

врачом России

главным врачом

клиники

М. Бухрашвили

1950 год.

С младшей сестрой

Наташей. Надпись

на обороте

фотографии: «Пусть

наша дружба будет

вечной»

№ 30 / 2004

ПРИЗНАНИЕ

61

нечно, замечательная! Удивительно кра-

сивая Гавана! Но, к сожалению, ее архи-

тектуру надо восстанавливать. Как у нас

было во время революции, когда из хо-

роших домов богатеев-то убрали, а до-

ма отдали под коммуналки, а коммуналь-

ные квартиры — они и есть коммуналь-

ные квартиры. Но зато у народа есть

крыша над головой. И он живет. Хитрит и

живет. Как мы — хитрили и жили.

— Говорят, обычно настоящие

друзья только те, что с юности, мо-

лодости. Вы тоже так считаете.

— У меня есть друзья со школы, мы

собираемся до сих пор. На 50-летие

окончания собирались классом. Класс-

то был небольшой — 24 выпускника, из

них человек 15 собрались. Один раз в

пять лет мы собираем друзей институт-

ских. В этом году праздновали 45 лет

своего выпуска. А я председатель наше-

го студенческого оргкомитета. Очень

много достойных людей получилось из

моих однокашников. Мне вообще всю

жизнь с друзьями везет.

— В Ваше время в дружбу вкла-

дывали еще какое-то, очень серьез-

ное содержание.

— Я убежден, что и сейчас это поня-

тие так и осталось емким. Человек по

своей натуре при разных формациях

меняется очень мало. По своим эмоци-

ям, отношению к добру, злу, любви вне

зависимости от национальности по все-

му миру мы все абсолютно одинаковые.

И японцы, и эскимосы, и американцы, и

французы. И чеченцы. И так же обманут,

и так же делают добро, и так же придут

на помощь и спасут.

— Я хотела поговорить с Вами о

любви. Есть такая точка зрения, что

у человека с возрастом происходит

некая утрата романтизма этого чув-

ства, приходят разочарования в

юношеских идеалах, в любви, в не-

сбывшихся надеждах.

— Со мной этого, слава Богу, не

произошло. Мне кажется, я только начи-

наю жить. Я, быть может, человек ин-

фантильный, а может, и нормальный.

Могу любить сейчас, точно так же, как в

17 лет. Ощущение то же самое.

— То есть своего возраста не

ощущаете.

— Не ощущаю. Даже не знаю, сколь-

ко мне лет. Кажется, уже за 70. Да.

— Но тем не менее какие-то ог-

раничения жизнь и перед Вами, на-

верное, ставит. Или все по-прежне-

му возможно и доступно.

— Вы очень точно сказали: возмож-

но и доступно! Только в еде ограничения

делаю. Нет, я не любитель покушать,

просто я беспорядочно живу. И не знаю,

когда покушаю. Иногда ночью, иногда

утром — как придется.

— А ваше любимое блюдо.

— Гречневая каша с луком.

— Значит, Вы сторонник здоро-

вого образа жизни.

— Нет, мне некогда этим занимать-

ся, но при всем при том я нормально се-

бя чувствую.

— Леонид Михайлович, по горо-

скопу Вы Телец. Считается, что это

очень, извините, «упертый» знак.

— Точно, и нечего извиняться. Если

я что-то решил, могу годы доказывать

свою правоту. Приведу пример. Несмо-

тря на то, что наша больница не огром-

ная, у нас все для лечения есть. Но ус-

ловия пребывания детей в этой хоро-

шей больнице плохие из-за скученности

в палатах. Некуда ставить аппаратуру.

Больнице ведь 100 лет! Рядом с нами

впритык стоит корпус, который продали

коммерческой структуре за бесценок:

пять тысяч квадратных метров по 10

долларов за метр. И это в центре

Москвы! И мы, выиграв 27 судов, вер-

нули это здание государству. Но надо

было выдержать 14 лет борьбы!

— А врачи бывают суеверными.

— Конечно! Я, например, ненавижу

число 13. Однажды сел в самолет, а

номер рейса оказался 13-м. Хотел вы-

лезти. Но полетел все-таки.

— Считается, что медицина ино-

гда противоречит божественным

законам жизни: когда человек нахо-

дится, например, в состоянии ко-

мы, а его аппаратами продолжают

«держать» на этом свете...

— То, что медицина должна спа-

сать, у меня сомнений не вызывает.

Хотя к вере отношусь очень трепетно. Я

читал все — и Коран, и Завет, и Тал-

муд. Не знаю ни одной плохой веры!

Они все проповедуют добро: не убий,

не навреди. Но вера — опасное ору-

дие в руках неблаговерных. А такие

есть в каждой религии. Вспомните

кровавые христианские походы во вре-

мена средневековья, инквизицию.

Когда-нибудь, через 500, через 1000

лет, человечество, если оно будет ра-

зумным, должно прийти к единой вере.

И, конечно, должен быть Бог. Даже ес-

ли Всевышнего нет, его надо приду-

мать. Когда люди приходят в церковь и

ставят свечку за здоровье больного

ребенка, им становится легче. В не-

счастье, в беде это как опора. Должно

быть что-то сверхъестественное, во

что ты веришь. Это помогает человеку

остаться человеком, помогает ему

жить.

— Как Вы думаете, Ваших кол-

лег низкая зарплата не унижает.

— Конечно унижает! Смотрю на

своих врачей, как на героев. За нищую

зарплату — оперировать и лечить де-

тей, дежурить сутками! И при этом не

рвать на себе рубашку и не орать, что

они герои. Но, по большому счету, они

герои! Таковыми, считаю, являются все

62

ПРИЗНАНИЕ

№ 30 / 2004

ПОДВИЖНИКИ РОССИИ

Доктор Рошаль

с Еленой Малышевой

на телепередаче

«Здоровье»

Турция.

Международная

бригада скорой

помощи Рошаля

во время короткой

паузы между

операциями

медицинские работники, которые про-

должают работать в практическом госу-

дарственном здравоохранении.

В нашей больнице в коммерческие

структуры ушли только два или три вра-

ча, но это не было большой потерей для

нас. Остальные же продолжают до сих

пор работать не за страх а за совесть.

Но я думаю, что самое тяжелое время

мы пережили.

Очень мне обидно, что мы часто пи-

наем наше здравоохранение. Но если

взять среднеарифметического детского

доктора российского и немецкого,

американского, французского, то наш

будет выглядеть совсем неплохо. А мо-

жет быть, окажется и лучшим.

Япосидел как-то на приеме у

американского участкового платного

педиатра. Очень обаятельный человек.

Приезжал ко мне на потрясающей се-

ребристой «БМВ». Но я посмотрел,

как все у него организовано, какие ре-

комендации он дает пациентам. Ну,

клянусь вам, это советы нашего фельд-

шера!

— Уровень взрослой смертности

в России за последнее время

сильно вырос. А детская смерт-

ность осталась на том же уровне,

что и до перестройки. Да.

— Да, это правда. Но чего мы пры-

гаем, радуемся.! Все равно наша дет-

ская смертность в два, в три раза вы-

ше, чем в Европе! А рождаемость. Мы

должны ее увеличить хотя бы в два ра-

за, чтобы не выродиться. Правда, сей-

час ситуация немного улучшилась. Но

не потому, что государство дало родите-

лям какие-то льготы, социальные гаран-

тии, а потому что произвела потомство

популяция 1985 года. (Именно в 85-м

была наивысшая рождаемость в Рос-

сии.) Но, посмотрите, через 20 лет бу-

дет полный демографический провал.

— Леонид Михайлович, у Вас есть

сын. Расскажите о нем подробнее.

— Сына зовут Сережа. Он окончил

медицинский институт, работал дерма-

тологом. Причем я никогда не совето-

вал ему идти в медицину. Потом он

стал заниматься коммерцией и сейчас

практически ушел из здравоохранения.

И я опять ему ничего не говорю. Это

его выбор.

Есть у меня внучка, ей 19 лет. Очаро-

вательный человек, которого я безумно

люблю. Она сейчас учится, будет зани-

маться вопросами психологии. Я всегда

удивлялся, когда мой отец говорил: «Лю-

бовь деда к внукам — это не то же са-

мое, что любовь к детям, а совсем дру-

гое». Яему не верил. А сейчас просто

растворяюсь в своих чувствах к внучке.

Подойдешь к Женечке, обнимешь, при-

жмешь к себе, и кажется, что ничего и

не надо больше в жизни...

— Вас, наверное, люди на улицах

узнают. Слава не тяготит.

— Во всяком случае слава мне не

мешает. Она ходит где-то рядом, особо

меня не задевая.

— И последний вопрос. Скажите,

Леонид Михайлович, Вы счастли-

вый человек.

— Однозначно! Когда знакомлюсь с

людьми, рассказываю, кто я такой, то слы-

шу в ответ: «Ой! Как хорошо! У меня есть

ребеночек!» Я необходим людям. От со-

знания этого мне хорошо жить. И знаете,

мне кажется, я жить только начинаю: весь

в своих планах на будущее. И пусть ариф-

метика мне доказывает, что большая часть

жизни уже позади. Не верю я ей.

Но, знаете, мне нравится та жизнь,

которую прожил. Жаль, что она пролете-

ла так быстро. Но я радуюсь, что еще так

много впереди, так много надо выпол-

нить из задуманного, и от этого мне ин-

тересно жить. И замечательно, что я не

чувствую груза прожитых лет. Счастлив,

что я детский доктор.

Знаете, ведь это особая профессия.

У нас, детских врачей, очень развито

клиническое зрение. Мы же почти, как

ветеринары. Маленький ребенок не

умеет толково рассказать, что и как у не-

го болит. Поэтому его боль надо как бы

самому почувствовать, увидеть. Или

другое. Ребенок лежит в палате ране-

ный во время землетрясения. У него нет

ножек. Он ищет взглядом, где его мама

и папа. И никак он не может понять, что

их уже нет в живых. И вот ты должен в

первое время заменить ему родителей,

всеми силами облегчить детские стра-

дания, сделать все, чтобы уменьшить ту

боль и душевную травму, которую не ле-

чат даже годы.

Да, на детских врачах особенная пе-

чать и особая ответственность. Ведь

они понимают, что дети есть дети. И ра-

ботают мои коллеги, чего бы это им ни

стоило, как бы самим трудно ни прихо-

дилось. Особенно в последнее время.

Знаете, я бы поставил памятник детско-

му врачу эпохи перестройки!

Беседовала Светлана Коломеец

ПОДВИЖНИКИ РОССИИ

№ 30 / 2004

ПРИЗНАНИЕ

63

Встреча

с одноклассниками

через 50 лет

На этом фото

Леониду

Михайловичу 40 лет.

С тех пор он совсем

не изменился!